Банкротство длиною в жизнь

В Арбитражном суде Челябинской области идёт процесс, который может претендовать на место в Книге рекордов.

 

Ничем не примечательное дело о банкротстве, каких бывает десятки, превратилось в запутанный детектив. Стороны пишут многостраничные жалобы, к делу приобщаются явно фальсифицированные документы, а перспективы до сих пор неясные – кому всё это нужно?

Предыстория

В 1989 году в Златоусте появился производственный кооператив «Монолит» — его создал Виктор Наумов с компанией единомышленников. Начали с выполнения подрядов по благоустройству города, но время требовало новых решений, и вот в 1990 на рынок была выведена первая мобильная установка для производства стеновых камней марки «Мастек».

В 1991-м в коллектив влился Анатолий Лялин. Знакомый Наумову ещё по «шабашкам», он стал его близким соратником. Позже в команде появился Виктор Макеев. «Мастеки», которые стали целым семейством вибропрессов, полюбились потребителям. А у компании появилось ещё одно направление – изготовление украшенного оружия. Рождение мастерской «Практика» совпало с закрытием цеха гравюры на заводе «Булат», оттуда в мастерскую пришли многие сотрудники, благодаря чему уникальный промысел не был утрачен.

Позже Наумов предложил Лялину возглавить «Монолит» — там дело было отлажено, а «Практика» требовала внимания: необходимо было налаживать контакты, искать заказчиков.

Ценные кадры

Гром грянул в 2013-м. На очередном собрании четверо из шести акционеров поставили «неуд» директору «Монолита» Лялину и потребовали его заменить, вернув бразды правления Виктору Наумову. Поводы для недовольства были: предприятие не давало ожидаемой прибыли, заложенный в 2005-м новый производственный корпус так и не достроили. Зато как грибы росли коттеджи – элитным жильём в престижных районах обзавёлся не только Анатолий Лялин, но его многочисленные родственники, а часть новостроек, оформленных на подставных лиц, продали. В течение двух лет акционеры, преодолевая пассивное сопротивление, пытались разобраться в том, что всё это время происходило на предприятии.

В 2015 году при первой полноценной ревизии в «Монолите» выяснились и вовсе интересные вещи. Так, наряду с четырьмя компаниями, созданными в своё время для «оптимизации» налогооблагаемой базы, «работало» ещё одно юрлицо. Фирмочка продавала продукцию. На счета исправно поступали деньги, а называлась компания просто и скромно – ИП Лялин. Жена Лялина в то же время (если верить документам) трудилась на предприятии психологом. И получала зарплату. Правда, на рабочем месте «ценного специалиста» почему-то ни разу никто не видел. Преумножению благосостояния директора «Монолита» способствовал и Виктор Макеев. Он устроил на предприятие почти всю свою семью: брат был начальником ОТК, сын – начальником производства, сноха – начальником отдела кадров, её брат – начальником участка, а жена – главным бухгалтером. Впрочем, себя Макеевы тоже не забывали: выстроили финансовые схемы таким образом, что полностью подконтрольному им юрлицу ООО «Завод «Монолит» остальные юрлица в конце концов задолжали более 18 миллионов рублей. Семейный клан Макеевых активно противостоял попыткам разобраться в том, что происходило в компании всё это время, и вернуть контроль над ней: доходило до саботажа, угроз и увольнения неугодных. Приглашённые в начале 2016-го аудиторы, ознакомившись с небольшой частью документов, пришли в ужас и заявили: такой стиль руководства ведёт к пропасти, и «Монолит» сейчас уже стоит на краю.

На праздновании очередной даты основания Анатолий Лялин — первый справа за столом

Отвергнутый мир

И всё же акционеры сделали не одну попытку договориться по-хорошему. Но адекватного диалога не получилось ни разу. В марте 2016-го терпение акционеров лопнуло – на основании изъятых в бухгалтерии документов возбуждено уголовное дело о мошенничестве в особо крупных размерах. Всего в деле около 120 эпизодов на общую сумму более 21 миллиона рублей. Его фигурантом стал Анатолий Лялин.

Разжалованный директор посчитал себя несправедливо уволенным и пошёл в суд. Позже к нему присоединились Макеевы.

Но даже на этом этапе акционеры были готовы пойти на мировую, предлагая Лялину вернуть оставшиеся от выведенных им на личные счета 5 миллионы и отдать акции «Монолита». Правда, и эта попытка успехом не увенчалась – экс-руководитель на контакт не шёл.

Весь 2016 год предприятие лихорадило, а в сентябре из-за задержки зарплаты дошло до забастовки. К офису компании пришли 80 человек. Несмотря на все сложности, деньги людям отдали, для этого пришлось продать часть имущества. К тому времени стало ясно: успешное некогда производство доживает последнее и работать с прежним темпом, скорее всего, не будет уже никогда. Необходимо было провести увольнение персонала, выплатив всё причитающееся по закону. Поскольку счета были арестованы, пришлось продать один из главных активов — арочный заготовительный участок и сборочный цех. Чтобы не выкидывать работников на улицу, с просьбой трудоустроить специалистов-производственников акционеры обратились к своим прямым конкурентам – «Стройтехнике». Переговоры шли непросто, бороться пришлось чуть ли не за каждого но в итоге целых 48 профессионалов не пошли на биржу труда, а просто сменили место работы.

В ноябре 2016-го на «Монолите» началась процедура банкротства.

Виражи Фемиды

Судья Арбитражного суда Челябинской области Вячеслав Бушуев поначалу вёл дело о признании ЗАО «Монолит» банкротом как по учебнику. Процесс шёл по накатанной и положенные сроки должен был завершиться, как и десятки подобных – удовлетворением требований кредиторов и уплате обязательных государственных платежей. Но в 2018-м Анатолий Лялин начал знакомиться с материалами обвинительного заключения по уголовному делу, фигурантом которого он являлся. Бывший директор некогда процветающего предприятия, своими руками отправивший его в могилу, да этого момента и не думавший, что всё зайдёт так далеко, вдруг понял: ситуация – хуже некуда. И занервничал.

В деле с, казалось бы, предсказуемым финалом появились новые действующие лица, а сам процесс со временем наверняка станет предметом изучения. Только не как образцово проведённый, а совсем наоборот.

Например, из списка кредиторов вдруг исключили одного из них – в определении от 28 февраля 2019 года сказано, что тот, якобы, получил от Наумова 85 тысяч рублей (притом, что ЗАО «Монолит» задолжало ему более 320 тысяч). Выводы судья сделал, изучив предоставленные Сбербанком сведения о движениях на личных счетах. Правда, при изучении не заметил одной существенной детали: в выписке не указывалось, в какую сторону «шли» деньги. Понять это можно было, просто взглянув на магазинные траты, ведь сложно представить, что в супермаркетах покупателям платят за покупки. Но нет – господин Бушуев не нашёл времени разобраться, где плюс, а где – минус. Хотя это минутное дело.

Зато господин Лялин в этом списке есть. Несмотря на то, что требования этого кредитора – в размере 3 (трёх) тысяч рублей – оплачены Виктором Наумовым уже трижды. Суд видел оплаты, видел подтверждения из банка, но по какой-то причине фамилия Лялин из реестра так и не вычеркнута. К слову, ни Лялин, ни Макеев за все годы своей «работы» в «Монолите» не вложили в предприятие ни рубля.

Между прочим, фигурант уголовного дела о мошенничестве Анатолий Лялин в арбитражном процессе на голубом глазу заявил: 21 миллион, в присвоении которого его обвиняют, потратил на нужды предприятия и сейчас требует, чтобы ему вернули эти деньги. Впрочем, «качество» представленных доказательств не позволило суду их принять.

С ног на голову

И всё-таки складывается впечатление, что к экс-директору господин Бушуев вообще относится как-то по-особому. Это можно заметить, прочитав, например, определение от 31 декабря 2018 года. За три дня до этого господин Лялин обратился в суд с заявлением о включении себя реестр требований кредиторов ЗАО «Монолит» в размере более 6,5 миллиона рублей. Деньги, уверял он, ИП Лялин платило за предприятие, о чём все акционеры знали ещё с 2015 года. Между тем, рассказали в суде двое из них – Геннадий и Борис Кузнецовы (показания свидетелей записывались, в том числе, и на диктофон) – вплоть до декабря 2015-го они и не подозревали о существовании такого «доброжелателя». Но на бумаге эти слова волшебным образом трансформировались: там сказано, что о расчётах ИП Лялин за ЗАО «Монолит» на собрании акционеров заявил сам Виктор Наумов. Более того, в качестве доказательства «пострадавшим кредитором» была представлена копия подписанного Виктором Макеевым письма, где тот даёт добро на такие расчёты. Оригинал письма (которое, кстати, возложением обязанности оплаты на третье лицо и не является) так и не нашёлся. Макеев к тому же сообщил: письмо подписал, потому что Наумова в тот день не было на работе. Тот в ответ представил сведения, уличающие оппонента во лжи. Но вопреки всему, в том числе, заявленному противоположной стороной ходатайству о фальсификации, спорный документ из числа доказательств так и не исключили.

Великий комбинатор

Стоит рассказать о ещё одном участнике этого необычного процесса. Знакомьтесь: Дмитрий Лопатин, представитель Анатолия Лялина и Виктора Макеева. За услуги недешёвого юриста экс-руководители недолго думая расплатились принадлежащими им акциями «Монолита», нарушив при этом устав предприятия. Законность этой сделки до сих пор опротестовывается в суде.

До тех пор пока уголовное дело о мошенничестве, «героем» которого был Лялин, не дошло до финальной стадии, господин Лопатин мало интересовался происходящим. Зато потом проявил поистине завидную активность. Так, в июне 2018-го он подал объёмную – на 111 страницах – жалобу, обвинив Наумова во всех смертных грехах и потребовав более 250 миллионов рублей в качестве компенсации. «Обвиняемый» ответил тем же, благо недостатка в аргументах не было. Но судьба у этих бумаг сложилась по-разному: первую суд решил тщательно рассмотреть, а вторую – отправить в корзину.

Стараниями господина Лопатина (и не без участия судьи Бушуева) в списке кредиторов появилась компания «Уралстар» — и если проследить за тем, как это было, можно лишь догадываться о доводах, которыми руководствовалась Фемида. Акционер и бывший директор ЗАО «Монолит» Виктор Наумов, по понятным причинам заинтересованный в скорейшем завершении процесса, ещё в марте 2019-го полностью погасил все долги «Монолита» по налогам – платежи принял и отразил в реестре требований ЗАО «Монолит» его конкурсный управляющий. Более того, возглавляемое Наумовым ЗАО «Практика» заявило о намерении погасить все требования кредиторов. Но случилось невероятное: судья Бушуев заявил, что платежи от Наумова он не принимает, а вот платежи от «Уралстара» — да. Причём ни в заявлении, ни в судебном заседании мотивы и цели этого «жеста доброй воли» суду и участникам процесса так и не сообщили. Впрочем, причины понять несложно: оказавшись в списке кредиторов, «Уралстар» сможет претендовать на базу и имущественный комплекс «Монолита». И до сих пор не теряет на это надежды, несмотря на то, что владеющее имуществом предприятие удалось вывести из банкротного дела – благодаря тому, что «Практика» просто выкупила все его долги. Иначе чем ещё можно объяснить, что господин Лопатин сейчас запрашивает совершенно не относящиеся к делу сведения, например, финансовые документы «Практики», IP- и MAC-адреса компьютеров, распечатки телефонных звонков и электронные ключи. Как ни странно, но суд с этими требованиями соглашается.

Помимо всего прочего, такой «нестандартный» подход судьи Бушуева к делу невероятно затянул весь процесс. «Мной было подсчитано, что в  конкурсном производстве судья Бушуев В.В. при подготовке определений и прочих судебных актов, срок по которым наступает для обжалования после их изготовления, допустил общее количество дней просрочки 469 календарных дней (376 рабочих дня)», — говорится в жалобе, направленной Виктором Наумовым в Высшую квалификационную коллегию судей. Согласно Закону о банкротстве, за это время можно было провести две процедуры конкурсного производства продолжительностью 7 месяцев.

Сейчас в рассмотрении дела возникла временная пауза. И можно лишь предполагать, сколько ещё продлится процесс, бывший, в общем-то, рядовым, если бы не все эти «особые» обстоятельства.

И здесь поневоле всплывает сравнение с системой выборных судей – возможно, и в России стоит к ней вернуться. Тогда служители Фемиды будут чувствовать хоть какую-то ответственность за принимаемые решения.

Прокомментировать

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Обратная связь

×